TRUDORG.RU

За социально-трудовые права граждан

ПРОСТРАНСТВО КАК РУПОР

Комментарии: 0
Новости

Роза Горн

Попытку культурологически осмыслить пространство, на котором в последние месяцы и недели активизировались многочисленные наши граждане в Москве, Санкт-Петербурге и других городах России, предприняло историко–просветительское и правозащитное общество "Мемориал". На заседание второго круглого стола серии "Культура протеста: язык, формы, символы" 27 февраля 2012 года были приглашены социологи и архитекторы, искусствоведы и журналисты, социальные активисты, а также руководитель французско–российского исследовательского центра в Москве Жан Радвани. По его словам, он как географ по специальности, профессионально связан с пространством, да и жизненный опыт у него богатый. Так уж случилось, что в памятном для Европы 1968 году Ж.Радвани вместе с другими студентами на волне вспыхнувших тогда социальных протестов стал охранять от вторжения свое студенческое пространство в Латинском квартале в Париже…

Уже мало кто помнит, что конфликт студентов с властями начался с того, что в женское общежитие в новом кампусе не пускали юношей, а потом, по мере его разрастания, оккупирования все новых и новых зданий учебных заведений студентами, власти ввели полицию в Сорбонну, что подлило масла в огонь. Однако рабочие движения, профсоюзы фактически отвергли возможность совместных выступлений со студентами…

- Мобильников, интернета тогда не было, – вспоминает Радвани, – но было радио. И оно помогало сориентироваться, где полиция. А телевидение тогда сыграло двойственную роль, показывая поджоги машин радикалами, уличные беспорядки – и жителям провинции стало страшно.

И они на выборах поддержали того же, правящего тогда, президента Де Голля и его команду правых сил. Впрочем, через год Де Голль ушел, и во власть пришло много новых людей.

В Париже, по словам Радвани, сохранилось традиционное разделение пространства при проведении демонстраций: левые проводят митинги и шествия в Латинском квартале и вокруг, рабочие – на правом берегу Сены и в бывших рабочих кварталах, правые традиционно придерживаются того маршрута, по которому Де Голль со своими вооруженными силами вошел в Париж в 1944 году…

Но выбор пространства для протеста, переходящего подчас в нечто иное – иногда прямо–таки загадочная вещь. Сотрудница ИНИОН на "круглом столе" напомнила собравшимся, что шесть лет тому назад объектом протестных действий стало… здание Национального центра научных исследований (СNRS). Сначала его захватили протестующие массы, а потом им на смену пришли настоящие разрушители всего и всея. Четыре дня администрация центра призывала на помощь полицию, но та не спешила вмешаться. Наконец были наняты частные охранные структуры, которые и выдворили пришельцев вон. Но здании и его оборудование сильно пострадали.

Докладчики зав. кафедрой НИУ ВШЭ Александр Филиппов, писатель, журналист из Санкт-Петербурга Лев Лурье, социолог, директор ИА "Институт коллективное действие" Карин Клеман интерпретировали проблему пространства каждый по–своему, и вместе с тем свели ее к общему знаменателю: пространство – сила, пространство – рупор. И дело даже не в исторической памяти, связанной с данным пространством, хотя такие мнения высказывают многие, но и в том, что акция может придать пространству новый смысл. А вот власть, естественно, затрудняет гражданам доступ к тому пространству, которое им кажется наиболее приемлемым, а власти – наиболее опасным. В Москве, как отметили все выступающие, важным публичным пространством стала Манежная площадь. Впрочем, массовые акции на этой площади – отнюдь не достояние современности. Здесь еще в 1939 году собралось огромное число людей, чтобы чествовать героев беспосадочного перелета в Америку, и в 1961 году, в честь полета Гагарина, а в памятные девяностые годы она уже становилась митинговой.

Как заметила К. Клеман, особых протестов по поводу монетизации льгот в 2006г. в столице не было, а вот во многих других городах протестующие прямо – таки брали в кольцо местную администрацию и таким образом пытались привлечь внимание к своей проблеме, используя круговое пространство.

В ходе своего выступления Л. Лурье, рассматривая обе исторические столицы с точки зрения градостроительного комплекса, сформулировал звучный тезис: "Санкт – Петербург – город для митингов и революций, Москва – для баррикад". Действительно, в Москве мало пригодных для массовых митингов площадей, а вот улицы, не очень широкие, легко перегородить баррикадами. Вот художники не единожды устраивали свои флеш–мобы, устраивая баррикады из артефактов. И даже радиально–кольцевая структура столицы, затрудняющая многие градостроительные решения по модернизации, по словам архитектора Евгения Асса, "наконец-то пригодилась". Пригодилась для организации в конце февраля живого "белого кольца", которое каждый проезжающий по Садовому кольцу мог увидеть и поприветствовать. Впрочем, Е. Асс покритиковал организаторов за то, что выстроили участников спиной к Кремлю, а надо было бы поставить народ с его требованиями лицом к власти. Коллега по цеху, декан Высшей школы урбанистики при ГУ ВШЭ А. Высоковский заметил, что сейчас в архитектурных планах новых поселений даже отсутствует планировка публичных пространств, а общественности нужно настаивать на том, чтобы они были.

Интересным было и упоминание о том, как публичная площадка в Москве нового времени переместилась с площади Маяковского на площадь Пушкина. Это произошло еще в 1965 г., когда несколько человек вышли на Пушку на "митинг гласности". Ну, а сейчас многие активисты склоняются к тому, что Пушкин "это наше все", и это усиливает притягательность площади, хотя как раз Пушкинская площадь собирает сегодня людей уже не просто по причине дани уважения к поэту, а потому, что действительно стала символом гласности.

Разумеется, просвещенные участники дискуссии высказали также ряд недоумений. Почему, к примеру, нужно указывать при заявке на митинг его численность, если это спонтанная акция, и неизвестно, сколько народу придет? Почему все-таки местом для проведения митингов в Москве означена Болотная площадь, которая вовсе площадью и не является – это узкая полоска пространства между рекой и строениями? Да и Лужков мост может рухнуть под напором толпы… Проспект Сахарова также в архитектурном отношении не мыслился как митинговый, и там есть свои неудобства, а также окружение в виде банков, которое как-то не увязывается с протестом. А вот художники поставили во время митинга свой шатер, в котором предусмотрели все для написания лозунгов – краски, тушь, бумагу. В общем, народ, твори свое пространство, а мы , художники, посмотрим, будет ли это пронзительно и художественно. Пространство как рупор.